новое
Все началось с запоя. В порыве безудержного безделья я заглотила залпом 554 страницы детективного романа про маньяков-убийцев, не закусывая. Вернее, закусывая, не выходя из аюрведической столовки, которая, удобственно расположилась на обрыве берега с видом на океан. Ешь, читай себе пожалуйста. Роман был настолько захватывающий, что я с каким-то даже неудовольствием прервалась на обязательный обряд обливания маслом, панчаркарма подходила к концу, как и замасленные страницы романа, книжка видимо прошла не одни руки очищающихся в местном санатории. Наступила ночь. Примерно в 00.34 на соломенную крышу моего бунгало кто-то прыгнул. Прыгул и замер. Быстро пробежал по поверхности царапая ее кажется когтями и снова замер. Когтями ли, подумала я в тот момент, наострейший момент книги, саспенс в чистом виде. Я машинально оглянулась в поисках оружия. Оно было на 490 странице, но не в моей комнате. Я позвала на помощь: взяла трубку телефона и набрала двузначный номер. «Мы ничего не нашли, мэм», сообщил мне прибывший на место происшествия сотрудник санатория (я отказываюсь называть это место иначе). Сон боролся во мне с любопытством оставшихся страниц, а адреналин, разогретый страхом скребущихся когтей подстегивал скорость чтения. Как обычно, все злодеи были с блеском наказаны, наворованные миллиарды возвращены с оффшорных счетов, а любовный треугольник… ну в общем это трилогия. Хорошо, что отдыхающие не оставили последующие 1000 страниц. Ночь была коротка.
На утро, в 08.55 я села в обычный индийский поезд именно в тот исторический момент когда индийский космический корабль вышел на орбиту Марса, чтобы в итоге примарситься. Об этом я прочитала в твиттере, и была практически уверена, что как минимум несколько сотен миллионов из 1,2 млрд индийцев не нашли в этом факте повод для гордости. Они просто о нем не узнали.
На вокзале меня встретил Виктор, хозяин гестхауза, щуплый, темнокожий, с неровно и долго нестриженой щеткой усов над верхней губой и большими глазами за тонкой оправой очков. Хороший человек, подумала я. Мы списались с ним до приезда и он заботливо вызвался встретить меня на станции. Пока мы тряслись в рикше по пути домой, разговаривали громко стараясь перекричать клокочащий мотор, азбуку морзе сигнального гудка, прорывающиеся через море словно клонированных рикше-мобилей. «Странно, что люди не улыбаются», — кричала я в направлении уха Виктора, в то время как он шевелил щеткой-усами в мою сторону. «Видимо вещает про город», подумала я и решила кивать головой для приличия.
Кинув сумку в аскет-комнате, состоящей из кровати и тумбочки, я выдвинулась в липковатую жару Кочи, то ли города, то ли форта. Фортом он был при колонизаторах, сейчас больше порт. На чистых по индийским стандартам чистоты улицах городка томились одни продавцы и рикшеводы. Редкие туристы поблескивая фото-затворами мелькали вдоль беспрерывных лавок со специями, тряпками, и снова специями. Я пристроилась за одной парой в красных шортах, которая шла по направлению к синагоге, соседствующей с голландской церковью и китайскими рыболовными сетями. Шли мерно, попивая бутилированую воду, которая тут же проступала капельками пота. Странное ощущение, так как потеет у меня в Индии в основном нос, выпуская круглые прозрачные бусинки. Что за нагрузка у него такая.
Он появился из ниоткуда, вдруг, по-другую сторону улицы. Как бывает появляются коты. Словно он шел за мной, а затем перебежал на соседний тротуар, чтобы попасть в мое поле зрения. Среднего роста, и, как пишут обычно, «атлетического телесложения», без растительности на голове. «Здесь подают хороший кофе», — хватко бросил он мне все еще через дорогу, заметив, что я чуть притормозила, рассматривая кафе, и уже через секунду он очутился возле меня. «Откуда вы?» — начал он, и очевидно оторопел, получив ответ. «О, я думал вы из Тайваня», — медленно произнес он, словно в голове шел какой-то мыслительный процесс. «Я живу в Тайване», — продолжил он, «Преподаю рисование детям». Я мысленно просканировала его, пропустив через свой «анализатор». Как-то не вязалась его внешность и повадки с учителем рисования, слишком уж контрастно выглядели мускулистый торс, хищноватый и порой отсутствующий взгляд с мелодраматичной профессией учителя рисования для детей дошкольного возраста.
— Вот так прям и преподаете? Песни поете им тоже?
— Пою если надо. Голоса правда нет. Но по-другому сложно завоевать их внимание.
Пройдясь через стандартный квиз «Расскажи о себе за пять минут», мы шли уже вдвоем, пара в красных шортах скрылась из вида. По пути он рассказывал про его йогизм, о том, что родился в Эмиратах, у индийской мамы и канадского папы, что жил в разных странах мира, даже про цель в жизни. Все это не без моих наводящих вопросов.
«Заходите к нам!» то и дело зазывали нас кашмирские торговцы с большими носами. «Вот ты!» крикнул один из большеносых, показывая на моего спутника: «Ты уже второй раз тут проходишь, и в прошлый раз обещал зайти!». «Ерунда», — повернувшись ко мне, начал объясняться он: «Это их уловки, говорить, что ты здесь был, чтобы заманивать в свой магазин». Угу, молча не придавая этому значения в очередной раз кивнула я. Меня он понемногу начинал напрягать, пока еще непонятно чем.
«Уже почти пять, синагога закрыта», — сказал он. «Какие у вас планы на вечер? Тут неподалеку есть хорошее кафе.» Странно это, тут подумала я. Откуда он знает, что синагога закрывается в пять, ведь сам приехал в город только вчера. Но в кафе решила пойти, делать все равно после пяти было нечего.
По дороге в кафе я почти забыла про него: на старый город опускалась ночь, поливая заплесневелые вековые стены закатным соком. Сок света медленно стекал с разноцветного неба на горизонт, от туда на деревья, и наконец добирался полупрозрачными желто-красными каплями до домов, из которых сочился аромат корицы, кофе, кардамона и бог еще знает чего специи-ального. Я плыла в этом закатном глинтвейне и улыбалась.
Пощелкивая фотоаппаратом на закат, я навела объектив на него. Он вздрогнул: «Зачем ты меня фотографируешь?» отпрянув, нервно спросил он. «Просто хороший свет», — спокойно ответила я, удивившись такой реакции. Мы шли дальше, по ходу он продолжал интересоваться: где остановилась, что буду делать дальше, куда еду, хочу ли посмотреть Backwaters в Керале «всего за 10 рупий». Я вяло реагировала, к чему ведет?
«Подожди меня здесь,» — указав на кафе, попросил он меня: «Мне надо кое-что сделать. Через 10 минут я приду». «Пошел за ядом,» — про себя подумала я, к тому моменту мой «анализатор» начала выдавать «оранжевый» уровень и вспоминать 345 страницу детектива. В кафе было тихо, работал кондиционер, и за одним столиком сидел азиатский турист, уставившись в смартфон. Заказав себе молочный коктейль, я уселась за искусственную кожу дивана, и… уставилась в смартфон.
Он вернулся ровно через 10 минут, поерзав у стойки заказа, взял себе бутылку сладкой воды, и, сев на диван напротив, замолчал. Расковыривая мороженое в моем фраппе, молчала и я. С чего начнет? Полуприкрыв глаза он заговорил: «Понимаешь… мне кажется, что между нами какое-то недопонимание. Возможно, ты из другой культуры и не понимаешь о чем я говорю, или я не знаю о чем с тобой разговаривать. Я очень общительный человек, и люблю встречать новых людей. Но ты слишком замкнутая. Правда, когда улыбаешься, то я вижу замечательного человека. Мне хочется поближе тебя узнать, мне кажется ты — особенная. Вот дай мне свою руку, я посмотрю на твои линии». Я мысленно закатила глаза, ну давай, посмотрим на мои линии, пикапер недоделанный, и с «обворожительной» улыбкой протянула ему руку. «Хмм… интересно…» — протянул он в ответ: «У тебя хорошее здоровье. И ты очень умна. Но вот я вижу, что где-то в 22-23 года ты могла выйти замуж… и около 30?». «Между этими двумя датам 7 лет разницы, а замуж я могла выйти и пять раз», — не выдержала «язва» во мне. «Ты на самом деле интересный человек,» — не унимался он: «Вот ты думаешь, что я хочу тебя соблазнить, но ведь мы можем и просто общаться как друзья. Может быть поедем дальше путешествовать вместе. Я хочу тебя узнать лучше, а ты улетаешь послезавтра. Что будем делать?» «Сейчас я допью свой молочный коктейль, дослушаю про свои линии и пойду домой.» — честно ответила я, глядя в «хищнические» глаза, которые, кажется, наконец догадались по руке, что потеряли 3 часа охоты.
По дороге домой я зашла в магазин. «О! Привет!» — окликнул меня носатый кашмирец из лавки у синагоги: «А где тот парень, который был с тобой?» «Сок пьет в кафе еще, наверное. А что, нужен?», — заинтересовалась я. «Он же гид здесь? Или как? Ну ты, заходи ко мне в лавку, приглашаю.» — подмигнул он мне и вышел вон.
Виктор сидел у себя в «офисе», маленькой захламленной комнате, витражными окнами выходящими на проезжую часть, и разговаривал по скайпу со своей голландской женой и ребенком. «Как прошел день?» — участливо поинтересовался он. Прослушав вкратце описанные события полудня, Виктор привстал из-за стола: «Вот ты говоришь, почему люди тут не улыбаются. А я тебе говорил, что улыбаются тебе только те, которым что-то нужно. Вот останавливалась у меня как-то француженка, познакомилась с парнем и решила пойти с ним на ужин. Так я ее домой полуживую привез, тот парень ей что-то подсыпал в стакан.» «Теория насчет яда была небезосновательной,» — пробежала радостная мысль, радостная от того, что она была.
Ночью я опять не могла заснуть. Теории заговора вращались в моей голове, сопоставляя отрывки разговора: «…Ну конечно, как он успел поесть в стольких кафе при том, что говорил, что по следуя його-заветам ест раз в день, и сегодня еще не ел. На конкретные вопросы отвечал размыто, обще, а разговаривал, постоянно дважды повторяя слова, как мим, подкрепляя их даже движениями рук, все думал, что я из Тайваня все-таки…. Хмм… задавая вопросы мне ему явно не интересны ответы, это понятно по тому как взгляд человека отключается во время разговора. Интересовался сколько за гостиницу плачу, хочу ли пойти в магазины… выяснял есть ли деньги видимо. В общем, я не подходила ни под один из его шаблонов общения, в чем он откровенно в конце и признался, отпустив меня… Еее! Я могу писать детективные романы!»
Или подражание им — сиым считаю вышеизложенное и надеюсь на английский перевод от Aviata.kz 🙂