За мной должок. Не считая еще 7 неопубликованных интервью, я давно хотела посвятить отдельный пост женщинам. Тем женщинам, которых я встретила в своем путешествии и чьи истории может и не попадали строго под мои критерии «смысла», но вдохновения и отваги у них не занимать. Дело еще и в том, что многие искали в моем путешествии аллюзию на известную книгу Элизабет Гилберт «Есть, Молиться, Любить», но, думаю, со временем стало понятно, что мои поиски более общечеловеческие, нежели гендерные.
И все-таки, о женщинах. Еще и потому, что гендер сегодня меняется. Хотим мы того или нет. Возможно, пройдет еще несколько десятилетий и мы будем с удивлением вспоминать, что вопрос женских прав когда-то вызывал его, с таким же удивлением, как мы сегодня смотрим на рабовладение. Но мы живем сегодня, а вчера, сегодня, и наверное, еще и завтра, женщинам, которые выбиваются из патриархальной матрицы, все еще приходится «впрягаться», или, как описывает этот процесс руководитель Facebook Шэрил Сэндберг в книге «Lean In» — Занимать свое место за столом.
Должна сказать, что в Казахстане довольно уникальная ситуация, ведь женщины довольно часто занимают руководящие должности, и иметь «активную» женскую позицию у нас, в отличии многих стран, популярно. Когда меня спрашивают как у нас обстоят дела с ролью женщин, я просто привожу факт, что 3 крупнейших банка страны управляются женщинами. И не только банки, посмотрите на сферу медиа. Думаю, не надо рассуждать о всех преимуществах, которые получает общество от женского участия. Но каждой женщине намного сложнее найти себя, так как традиционная реализация происходит в семье и материнстве.
Самое сложное же происходит когда семья распадается по разным причинам. И, если женщина не была адаптирована, приспособлена, независима в своих доходах, то помимо тяжелейшего морального стресса, ей нужно возродиться из пепла, и работать. Но это экстремальный пример, который я привожу лишь для того, чтобы проиллюстрировать возможность «а что если будет плохо». Ведь жизнь такая, непредсказуемая. Нормальный пример будет таким: А что если вы, женщины, могли бы делать то, что хотите? Кем бы вы стали? Чем бы вы занимались? Чего вы хотите? Чего хочет ваше нутро и существо? Может быть не стоит ждать кризиса, чтобы понять это. А если кризис уже случился, то не забывайте, что это лучшее время возможностей, что-то изменить в свою пользу.
У меня есть для вас три истории про женщин-птиц. Птиц Феникс, которые сами себя возродили из пепла.
Знакомьтесь, это Франсуаз.
Мы встретились в Белиз Сити,
крайне неприветливом и неразвитом городе, настолько опасном, что с наступлением темноты выходить на улицу представляет риск для жизни, и настолько неразвитом, что асфальт на дорогах забыл свой возраст. Здесь у Франсуаз свой небольшой отель, типа «Bed and Breakfast», под названием «Вилла Боскарди». «Ах, это фамилия моего бывшего мужа, который изменил мне с нашей служанкой,» — высоким звенящим голосом сообщает мне Франсуаз, ни капли не краснея, продолжая: «Мы с ним открыли отель 20 лет назад, и когда он ушел, решила не менять название, все привыкли».
Франсуаз красива в свои 50+. Легкими, летящим шагами она меряет лестничные пролеты своего гестхауза, облаченная в яркое по колено трикотажное платье с запАхом. Ровный пряничный загар золотом опыляет ее подтянутую фигуру. Каждое утро она встает в 6 утра, чтобы начать день с завтрака с гостями, с каждым из которых она ведет беседу, и, насколько я успела заметить за 3 дня, всегда она сводится к вопросу: «Что она забыла в Белизе?». И каждый раз Франсуаз рассказывает.
Она родилась в семье бельгийских родителей в Руанде, куда ее отец, военный, был послан на службу во время Второй Мировой Войны. Война закончилась, и через какое-то время они переехали в Конго, а затем в Судан, где она в возрасте 17 лет встретила своего мужа. «Он хотел быть летчиком, и когда нам было 24 года мы поехали в Форт Даллас в США, чтобы он поступил на курсы», — уже тихим голосом продолжает она.
У Франсуаз большие глаза, увеличенные оптикой очков. Когда она смотрит на тебя, кажется, словно океан жизни обрушивается на собеседника. «У нас родились дети, девочки, и так как профессия летчика связана с переездами, мы то и дело меняли место приписки. Жили в США, Европе, и вот, в один из дней, ему поступило предложение о работе в Белизе. Тогда мы совершенно ничего не знали о стране. Но, знали, что в Европе нам было бы скучно, ведь мы родились в Африке, и привыкли к трудностям». В то время Белиз только начинал развиваться и «по дешевке» они купили землю, на которой в итоге построили большой дом. «Я подумала о том, что было бы скучно жить в нем одним, и предложила организовать в нем гостиницу. Мне нравится давать ощущение уюта путешествующим людям, ведь мы столько переезжали, и я знаю, что нужно вдали от дома», — делится Франсуаз, изредка поглаживая БуБу, белую собачку, вторую «хозяйку» отеля.
История о неверном муже была бы, наверное, тривиальной, если бы не один факт. У Франсуаз нашли рак груди, и все случилось, пока она ездила на лечение в Европу. Не знаю что происходило в ее сердце тогда, но сейчас, она спокойна: «Это жизнь. Ее невозможно предсказать. И либо ты быстро встаешь, отряхиваешься и идешь вперед, либо волочишь себя по ней. Надо научиться принимать, что жизнь случается вне твоих планов на нее. Не надо стенать и плакать о себе. Вот у меня маме 83 года, папа умер давно, а у нее сейчас бойфренд». Вот так бывает. «Бойцовский дух и доброе сердце — вот что важно», — делится Франсуаз, отвечая на мой немой вопрос — она победила болезнь. Чудо ли не знаю, но то, что правильный жизненный настрой меняет субъективную реальность — чудо. Сейчас Франсуаз бодра, добра и мудра.
Это Мария.
Маша из Питера, живет в Нью-Йорке почти всю сознательную жизнь, а познакомила нас наша общая подруга из Стамбула. В Нью-Йорке знакомства — всегда этническая солянка. В этот раз приехала в Нью-Йорк случайно, видимо и для того, чтобы встретиться с Машей. Она предложила прогуляться по Хайлайну, недавно созданному горожанами парку на высоте 10 метров, на месте бывшей железной дороги, проходящей посреди города. «Хороший знак» — подумала я, Хайлайн люблю, гулять особенно.
Это был прохладный но солнечный мартовский день, воздух звенел в предвкушении весны, пока серые ветки деревьев в нетерпении готовились выстрелить зелеными почками. Маша шла по улице стремительными не по скорости, но по намерению шагами. Лучистые глаза, развевающиеся волосы ржаного цвета, улыбка, словно обнимающая тебя радушием. Большая душа, было понятно с первого взгляда. Мы разговорились сразу. Так бывает, когда разговариваешь сердцем.
«Понимаешь, я слишком долго ждала чуда», — начала рассказывать Маша с легким, почти неуловимым американским акцентом, «Мы приехали с мамой в Штаты почти сразу после перестройки, я пошла в колледж, встретила парня, и мы начали сначала жить, а потом и работать вместе. Позднее, организовали свой небольшой рекламный бизнес, купили в ипотеку большую квартиру. И все, словно связали друг друга обязательствами деловыми и денежными. Но жить вместе получалось все хуже и хуже. Мы были с разных планет, это я теперь точно понимаю. Но так или иначе, я думала, что может быть все сложится. И вот, после почти 15 лет вместе, в один день, он объявил мне, чтобы я собирала свои вещи и уходила. Уходила куда? У меня даже не было сотни долларов, чтобы снять квартиру, внести хоть какой-то залог. Я нашла какое-то объявление в газете и в один вечер переехала в малюсенькую комнату где-то на окраинах Бруклина. И это после пентхауса на Манхэттене. А что делать с бизнесом? Ведь его мы вели вместе, все клиенты были общими…»
«Знаешь, чего я не понимаю в том романе «Есть, Молиться, Любить»… Помнишь тот момент, когда она настолько несчастна в браке, что ночью, пока муж спит, закрывается в ванной комнате, ложится на пол, и мычит, рыдает в полотенце от вселенского страдания…? Так вот я не понимаю, почему она не рассказала в романе про то, что заставило ее все-таки подняться с того пола? Как она нашла силы? Что ее двинуло? Как она решилась на шаг уйти от него? Какой внутренний диалог она тогда вела с собой? Ведь это, именно это самое сложное, не закрыться, не смириться, а найти что-то в себе, встать и пойти дальше.» — задает Маша мне вопрос, который мне и в голову не приходил. Книгу в свое время я пролистала, не вчитываясь.
«Мне было так тяжело, что я уехала к маме во Флориду, посидела, поплакала, но потом, посмотрела на маму, и, чтобы ее не расстраивать больше, вернулась в Нью-Йорк. И все начала сначала. Теперь у меня своя motion-дизайн студия, клиенты вернулись ко мне, я нашла другую квартиру, я путешествую столько, сколько и куда хочу. И новый бойфренд, который тоже любит путешествовать. С «эксом» мы уже несколько лет судимся, но я уже эмоционально отошла.» — Маша рассказывает все, как на духу, и я благодарна за эту откровенность. Ведь порой, это самое сложное — признаваться незнакомому человеку в личных неудачах, знак сильного характера. Так же, как и «встать с пола в ванной».
Мы распрощались с Машей под вечер, под покалывающий ветерок, и она «побежала по волнам» потока людей, ловя на себе закатные солнечные зайчики нью-йоркских окон. Сильная русская женщина, с легким американским акцентом.
А мы, если вы еще не устали, перелетим в Гватемалу, волшебную страну в Центральной Америке, на озеро Атитлан, окруженное горами-вулканами, налитое в чашу одного из них.
По утрам озеро настолько спокойное, что кажется, если подуть на него как на молоко, то и от дыхания побежит рябь, собирая морщинки, словно пенку. На одном из богатых зеленью горных берегов, на который добираются на одномоторных катерках, они как тук-туки курсируют вдоль озера, стоит другая вилла — вилла «Сумайя». Катерок пристает к деревянному пирсу, и ты остаешься в царстве племен майя. Ее зовут Венди, в миру, или Нада Чандра, в мире дзочен буддистов, или Кунга Дааг.
Она — «хозяйка горы», 10 гектаров священной для майя земли. Мы будем ее звать Венди, как зовут и гости виллы, приезжающие сюда для духовных практик, чтобы оторваться от мирской «вращающейся двери бытия». Венди нет. Она везде и ее нет. Она появляется на минуту за завтраком, чтобы поздороваться с гостями, и исчезает, и вот вроде пьет свежесваренный кофе из желтой матовой кружки и снова исчезает, или вот стоит в саду над лечебными травами, и снова ее нет. Я ловлю момент, когда она рядом и прошу: «Я бы хотела поговорить с вами». И мы уединяемся на нижней террасе, за деревянным столом. Я не знаю о чем именно я хочу поговорить, но начинаю с главного — как?
«Я могу лишь описать собственный опыт,» — начинает она (и сразу оговорюсь я — полное интервью с Венди я планирую опубликовать позже). Венди родилась в Калифорнии, и по ее словам, с возраста трех лет спрашивала маму: «Кто она?». Не удовлетворившись ответами, описывающими ее по характеристикам пола, национальности, увлечений, она продолжала вопрошать уже себя постоянно — кто она на самом деле.
В возрасте 25 лет она приехала в Гватемалу, где начала небольшой бизнес, работая с местными умельцами, представляя их работы в США. Из небольшого магазинчика, с товарами общей стоимостью в 200 долларов, со временем она заработала достаточно денег, чтобы купить большой участок земли на озере Атитлан. К этому решению ее подвел тогда уже муж, француз-путешественник, который приехал в Гватемалу с «одним рюкзаком». «Когда я вышла замуж, все что мне хотелось — это «сидеть под банановым деревом» — ведь я видела вокруг так много людей, которые приезжали в Гватемалу чтобы сбежать от «крысиных бегов» и «не делать ничего». У нас родились две дочки, и в это же время мы начали строили отель на нашей земле, когда мой бывший муж сбежал из дома с инструктором по йоге, оставив лишь записку. Почти 9 лет после этого он еще судился со мной, чтобы забрать землю, которую я приобрела на свои заработанные деньги,»- рассказывает Венди.
«Думаю не сложно представить как трудно быть матерью одиночкой, с двумя маленькими детьми, в чужой стране, с необходимостью платить по счетам, и судиться с бывшим мужем. Но все это я вижу как путь к тому, чтобы найти своего Учителя. Это путь, который можно сравнить с толканием валуна в гору, для того, чтобы понять, кем ты не являешься. Задача в том, чтобы через «растворение» своей личности — проявить свой потенциал. Потенциал есть у всех, более того, у каждого человеческого существа потенциал одинаковый. Но вопрос в том, что если вся наша жизнь — только жизнь для карьеры, то в ней нет места, чтобы проводить работу над личностью, работу по само-реализации. Поэтому я решила создать не отель, а место, где я могла бы отражать свою духовную работу, и куда могли бы приезжать люди, желающие сделать тоже самое. Сейчас я вижу, что люди, приезжая всего на неделю, проходят через трансформацию, которая была бы, наверное, невозможной, если бы они не сделали в своей жизни такую «паузу». Им нужно остановиться, и задуматься. Этого не хватает в нашей культуре — взять время и место, чтобы отключиться от шума и подумать.» — говорит Венди.
«Думаю, что в наших жизнях случаются озарения», — продолжает она: «Но также есть одно большое просветление. Для кого-то озарение случается когда вы вырываетесь за рамки привычек, находите неожиданное решение, и эти озарения показывают насколько больше и свободнее вы можете быть. Но с точки зрения большого просветления, то оно происходит на всех уровнях: физическом, духовном, ментальном, и эмоциональном. Это выбор — вспомнить себя, кто ты есть на самом деле, с точки зрения свидетеля. Но чтобы его достичь, этого нужно желать больше, чем жизни. Просветление — это вечный процесс, в котором нет «финальной» точки, потому как всегда есть рост, всегда есть работа над собой, работа над «растворением» в себе человеческого и духовного эго.»
«А в чем же должна быть мотивация человека, чтобы сознательно идти на такую сложную работу над собой?», спрашиваю я и получаю ответ: «Понять кто ты есть на самом деле».
«Работа нужно проделать над собой, чтобы демонтировать с себя все, что ваша семья и общество навязало вам, и это огромная задача. Я хотела это сделать больше чего-либо c детства — понять — кто я есть. Ведь то, что о вас говорят все другие никогда не будет удовлетворять ваш внутренний запрос. И Учитель появляется тогда, когда ученик готов. Здесь не бывает исключений. Всегда приходит Учитель Сердца. Но всю работу проводит сам человек. Ваше тело знает что делать. Нужно выстроить намерение. А намерение определяет все. И потенциал экспоненциален. С чего начать? Полюбите себя и просто наблюдайте что будет происходить».
Мы проговорили с Венди два часа, и позднее, когда я уплывала на водяном тук-туке, она вдруг появилась на пирсе, на бегу жестикулируя, прося лодочника вернуться. Придерживая себя за деревянную опору, она передала мне черный вышитый цветным крестиком конверт, в котором было письмо:
«Дорогая Лариса,
Хочу передать тебе благословления «радости» в твоем пути. Благодарю за то, что посетила «Сумайю» и за твой глубокий интерес в пульсирующем потенциале пробуждения для всего человечества. На самом деле это мощный пример того, как люди могут «вырваться» из своих привычных ролей, чтобы «ворваться» еще более глубоко в красоту и благодать своего Истинного Я. …
Осознанности! Сострадания! Силы!
С большой любовью, Венди».
Я оставляю это письмо вам, женщины, с пожеланиями Осознанности, Сочувствия и Силы на пути открытия своего истинного Я.
